Чтобы избежать конфликта интересов

ОП обсудила законопроект, который направлен на унификацию обязанности лиц, замещающих должности депутатов ГД, членов СФ, руководителей и аудиторов Счетной палаты, членов ЦИК сообщать о возникновении личной заинтересованности, которая приводит или может привести к конфликту интересов.

«Сегодняшнее обсуждение может позволить выявить и дефекты юридического подхода, и недостаточность предлагаемых мер, и какие-то иные оценки, которые не рассматриваются ни авторами, ни, зачастую, теми, кто такого рода решения готовит и принимает», — сказала член ОП РФ Ирина Котелевская, открывая обсуждение проекта федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления обязанности лиц, замещающих государственные (муниципальные) должности, сообщать о возникновении личной заинтересованности, которая приводит или может привести к конфликту интересов».

Законопроект подготовлен в соответствии с антикоррупционной программой Президента РФ и направлен на унификацию обязанности лиц, замещающих должности депутатов ГД, членов СФ, руководителей и аудиторов Счетной палаты, членов ЦИК сообщать о возникновении личной заинтересованности, которая приводит или может привести к конфликту интересов.

По мнению члена ОП РФ Елены Лукьяновой, данная законодательная инициатива рассчитана только на короткий результат: «не просчитаны ее отдаленные результаты».

«Я вас уверяю, что далеко не все так очевидно. И не считаю, что сегодняшняя борьба с коррупцией — это единственный способ побороть ее в государственном аппарате. Как бы здесь с водой не выплеснуть ребенка», — добавила Лукьянова.

«В обществе сейчас звучат громко и жестко обе точки зрения. И я абсолютно не исключаю, что и обращения в Конституционный суд будут априори, а не постфактум», — уточнила она.

«Я как специалист по конституционному праву хочу сказать, что позитивная дискриминация — это, конечно, правильно для определенных лиц, которые обладают государственно-властными полномочиями, но где предел позитивной дискриминации, и где эта позитивная дискриминация приходит в конфликт с основными принципами правового положения личности, в конфликт с Конституцией России?», — задалась вопросом Елена Лукьянова.

«И с точки зрения даже соотношения с нормой Конституции здесь, на мой взгляд, не будет противоречия, поскольку у лиц, которые хотят замещать государственную должность или муниципальную должность, есть выбор», — считает заведующий кафедрой государственного и административного права Самарского государственного университета Виктор Полянский.

«Поскольку здесь особая система отношений публично-властных, то и требования должны быть более жесткие», — добавил эксперт.

«Мне хотелось бы еще сказать, что помимо этих запретов, ограничений, которые вводятся законом через поправки в законодательные акты о статусе тех или иных должностных лиц государственных, действительно, за этим последует хвост правоприменения, контроля и применения мер ответственности в случае решения этих положений», — сказала Котелевская.

«На данный момент подготовленные поправки действительно в большей степени носят технический характер. Мы исходим из такого принципа, что надо делать единую систему ограничения запретов, которая в равной степени сохраняла на всех общий подход, общие механизмы. Если мы боремся с коррупцией, то мы боремся с коррупцией в равной степени, и не даем никому преференции», — уверен директор Департамента развития государственной службы Министерства труда и социальной защиты РФ Дмитрий Басак.

«Я думаю, что здесь важным является именно общественное мнение в отношении того, какие дополнительные механизмы нужно ввести для того, чтобы механизм лучше работал», — добавил Басак.

«Почему-то в ходе нашего обсуждения возникла идея о том, что проект федерального закона ограничивает кого-то в чем-то. Нет, это не так, он устанавливает обязанность предъявлять возможности для возникновения конфликта интересов», — считает Дмитрий Басак.

«Это один из немногих случаев, когда мы устанавливаем механизмы превентивные, которые, как ни парадоксально, защищают служащего, — уверена заведующая кафедрой административного права Российской академии правосудия Марина Штатина, — и защищают, прежде всего, хорошего служащего, который может оказаться в очень сложной ситуации».

«Конечно, самый лучший выход из предполагаемого конфликта интересов — дать возможность госслужащему просто не заниматься этой деятельностью по контролю, по надзору, по принятию каких-то важнейших решений применительно к тому субъекту, с которым были достаточно тесные связи у соответствующего работника», — добавила она.

«Этот защитный элемент в последнее время стал очень сильно уходить и из нашего законодательства, и из понимания, и из практики, когда мы говорим о конфликте интересов», — считает Штатина.

«Прежде чем такие обязанности вводить, нужно очень хорошо понимать, каким образом эти обязанности должны применяться и исполняться», — добавила Ирина Котелевская.

По итогам обсуждения Общественная палата РФ подготовит заключение, которое направит в Государственную Думу РФ.